Hit the Road Jack

Несмотря на то что твоя творческая карьера началась задолго до «Голоса», страна (во всем масштабе) увидела тебя именно там. Насколько кардинально и резко изменилась твоя жизнь с тех пор?

Большой телевизор, если, конечно, ты появляешься там по делу, — всегда открывает нужные двери и дает доступ к людям. В этом, в общем-то, нуждаются все музыканты и творческие личности. Потому что все, что мы делаем, делаем для кого-то. В принципе, у нас все неплохо развивалось и, наверное, развилось бы до нынешнего состояния, но, боюсь, ближе к 60 годам. «Голос» — это некое турбо.

Сложно было попасть в шоу?

Нет, не сложно, но напряженно. Меня пригласили участвовать еще в первом сезоне. Я никогда не ходил на кастинги и вообще считаю, что это ниже достоинства человека, а телевизор — помойка. Пришел именно с таким ощущением и настроением в первый сезон и отказался от него. И слава богу, потому что он был все-таки тестовый. Мы поняли, как он работает, разобрались в его технологии. Это же смешно на самом деле. Все думают, что ты тот чувак из телевизора, а на деле-то за четыре месяца каждого из нас показывают всего 25 минут суммарного времени. За это время важно транслировать себя в максимально близком тебе имидже.

Да, ты потрясающе выступил...

Спасибо. Хотя тогда я думал совершенно о другом — хотелось просто выйти и прилично спеть. У меня никогда не было мечты стоять в красивом костюме посреди сцены с устремленными на меня взглядами девчонок — нет, это не моя история.

Тогда почему решил стать музыкантом?

Я хотел, чтобы вся галактика слушала мою музыку. Пускай она играет отовсюду. Пусть она подавляет своим присутствием. Моя мания величия чуть иная. Благодаря этому шоу я понял, что люди начинают идентифицировать тебя и твою музыку только после того, как увидят твое лицо. У них складывается пазл.

Но ты согласен, что «Голос» дал стране плеяду новых крутых артистов и совершенно другое музыкальное веяние?

Надеюсь, это так. Вообще, я сделал вывод, что такое шоу — дверь, в которую артисты заходят с одной мыслью — собирать стадионы. Я никогда до этого не смотрел телевизор, а тут из-за того, что появилось профильное шоу, честный механизм, который дает музыканту выразиться и предлагает исполнителю свою аудиторию, я стал внимательно следить за всеми артистами: смотреть их выступления, читать интервью и так далее. И понял, что они не используют все свои возможности. Безусловно, «Голос» — большой успех Первого канала, во всяком случае, в первые два года это был путь навстречу всему настоящему.

Каким был твой первый крупный проект после шоу?

Не было резкого перехода. Мы очень тщательно продумали весь план развития еще до участия в передаче, который в результате потом начали просто отрабатывать: соцсети, Антон Беляев, Therr Maitz...

Да уж, неизбитое название...

Его сложно запомнить, но если запомнил, больше не забудешь. Причем я был заявлен как Антон Беляев, Therr Maitz. Я знаю, насколько я певец, и адекватно оцениваю свои возможности. На выступлении очень волновался, что будет, конечно, печально, если повернется только Пелагея, которая сразу узнает меня по тембру (она ходила на мои концерты) и просто по-дружески повернется... Я, конечно, как и все остальные, не спал всю ночь. В итоге повернулись все. Непонятно почему...

Вполне понятно!

Ненавижу такого рода выступления, потому что там слышу много чего...
Я знаю, как могу и чего недоделал. К сожалению, такие чувства испытывают все исполнители. В этой пластиковой коробке невозможно спеть так, как можешь и должен. В общем, это была полностью подготовленная акция, в результате которой мы все получили доступ к ресурсам и пошли по новому пути, в котором наши желания и амбиции были полностью удовлетворены. Первые полгода-год мы от жадности чуть с ума не сошли. Потому что раньше, условно, моя жена кому-нибудь звонила, меня представляла — и никому не было до нас дела. Но после эфира телефон звонит беспрерывно... Даже делать ничего не надо, только реагировать. И мы в какой-то момент просто офигели от этого объема — был месяц, когда у меня было 42 концерта. Я уже просто не разговаривал. Было ужасно, потому что это прежде всего нечестно по отношению к людям. Прошло время, мы успокоились и поняли, что все нужно дозировать и не превращать свою жизнь в гастроли.

Как ты сейчас отделяешь зерна от плевел?

Это делаю не я. В смысле, я последняя инстанция. Первое, что мне хотелось после шоу, — начать собирать концерты и устраивать масштабные шоу. Мы сразу поехали в тур и сделали это. Было ужасно страшно. Одно дело, когда ты — лишь часть большого проекта, а другое — твой личный концерт. Мы начали с «Арены» в Москве.

Ну, с Москвой и Питером понятно, что проблем быть не должно. Но как восприняли вас регионы?

Отлично! Мы и сейчас там собираем большие концерты. Придумали технологию, как нам надолго оставаться на плаву, и следуем этому. Даже когда организаторы пытались подстраховаться и предлагали прописать на афише «Участник „Голоса“», мы категорически от этого отказывались и пока ни разу этого не сделали.

Может, ремейки и перепевки известных песен играют роль? Когда спели Hit the Road Jack с Аленой Тойминцевой, вы тогда взорвали зал.

Я очень горжусь этим выступлением. Вообще, дуэт — очень сложная штука. Песня, как правило, никогда не складывается правильно, потому что каждый тянет внимание на себя, но у меня нашлось благоразумие уступить главную партию девочке. И сложилось так, что я сам испытал от этого удовольствие,
и девочка отлично прозвучала, в общем, все было на очень правильных эмоциях, и чувствуется там очень хорошо.

Ты себя больше ощущаешь певцом или музыкантом?

Конечно, музыкантом. Как минимум потому, что я не учился вокальному мастерству. Во втором сезоне меня окружали очень подготовленные в этом смысле исполнители. Когда их слушал, думал, зачем я вообще сюда пришел? Но когда ты не располагаешь вокалом, тебе приходится искать решение в другом — в просчете идеальной формулы, которая в результате сработала: это должно быть суперпросто, под собственный аккомпанемент, понятно для большинства аудитории (судя по возрастной категории Первого канала, песня должна была быть из 80-х) и нравиться девочкам.

То есть ты будешь подстраиваться под массовую аудиторию или все-таки вести свою линию?

Конечно, мы подстраиваемся под аудиторию, но это не односторонние отношения, это скорее дружба. Нам же хочется показать все грани своего творчества. Однажды у меня был коллапс с акустическим концертом... Мы приехали в первый раз на Байкал. Концерт должен был проходить в филармонии, а у нас электронная программа. Я понял, что это конец. Людям не понравится сидеть в креслах на танцевальных треках, и они будут чувствовать себя обманутыми. Мы достали акустическую гитару, вытащили рояль и в результате дали прекрасный концерт: полтора часа музыки, остальное время — шутки. Так появилась программа, которую мы отлично отработали.

Твой инстаграм пестрит не только фотографиями с концертов, но и путешествий...

Не сказал бы, что часто путешествую. Я вообще отдыхаю не так много, как может показаться. В основном по работе. Для себя стал ездить только лет пять-шесть назад (и то после 15-16-летнего перерыва). Сейчас отдыхаю хоть редко, но так, как хочу, и всегда только в компании жены.

Пассивный или активный отдых?

Он не пассивный на самом деле. Я не лежу как баклажан на пляже, хотя мне все время этого хочется. Юля (супруга. — Прим. ред.) мне всегда рассказывает, что я, еще зеленый после череды концертов и перелета, прилетаю на Мальдивы с единственной мыслью поспать, полежать и покупаться в море, а потом в таком состоянии захожу в воду, ныряю и выхожу со словами: «Мне уже нормально! Можно возвращаться работать».

Что для тебя тогда активный отдых?

Я обожаю плавать, при этом боюсь воду... В море я нашел для себя лекарство. Оно меня круто восстанавливает. Но я не ограничиваюсь только плаванием.
В этом году освоил джетблэйд — это доска, которая струями воды поднимает тебя над водой. Я, конечно, не считаю себя экстремалом, но в такие вещи с удовольствием «играю». Обожаю мотоциклы. Водная «Ямаха» — моя страсть.

Учитывая твой плотный график работы, удается ли уравнивать свою жизнь, придерживаться какой-то дисциплины? Если да, то чем и как?

Я просто устал от саморазрушения, потому что раньше тратил на это очень много сил. Например, восемь дней назад я, после 26 лет курения, бросил курить! Меня это, честно говоря, очень сильно воодушевляет. Я вновь стал заниматься фитнесом после длительного перерыва. Сейчас достаточно регулярно, раз в три дня, хожу в зал, бегаю и иногда плаваю.

Ты же говоришь, что боишься воды? Может, имеет смысл преодолеть свой страх путем систематических занятий в бассейне?

Может быть. Я только в начале своего спортивного пути. И, кстати, уже стал ощущать, как сильно фитнес помогает мне сейчас на гастролях. После перелетов обычно болит спина, но плавание и тренировки, в которых можно потянуться и растянуться, сильно облегчают боль.

Ты сам разрабатываешь себе систему тренировок?

Я подсматриваю за более опытными товарищами. И консультируюсь только по вопросам занятий, связанных с руками, потому что мне нельзя напрягать запястье и пальцы, чтобы не было зажимов и других негативных последствий.

Есть ли что-то в фитнесе или спорте, что тебя бесконечно привлекает, но ты думаешь, что никогда не сможешь этого добиться?

В зале я часто вижу людей в очень хорошей форме. Как они добились таких результатов и, самое главное, откуда у них столько времени — те вопросы, которые я себе время от времени задаю. У них все как-то правильно: регулярные тренировки, разные коктейльчики и пр. Глубоко внутри я им завидую, но понимаю, что из-за своего образа жизни, при котором я летаю больше, чем стюардессы, у меня так никогда не получится, хотя приблизиться к этому мне бы хотелось.

Даже на гастролях ты же можешь, например, побегать, чтобы оставаться в форме?

Я больше люблю велосипед, честно говоря, и катаюсь на велике везде, где бываю. Последний раз мы с женой были в Испании и с утра до ночи все дни напролет путешествовали только на велосипедах.

Какую бы фитнес-активность ты определил для себя весной?

Если говорить про Москву, то это велик. Я долгое время жил около парка Горького и совершал там длительные велопрогулки — тогда мне открылся целый мир.

Что для тебя идеальный фитнес-клуб? Какой он?

В клубах мне важно, чтобы я был предоставлен сам себе. Чтобы никто на меня не смотрел и не анализировал мои способности... Надо отдать World Class должное — в «Романове» я ощутил, что, с одной стороны, никому не нужен, с другой — если мне чего-то захочется, я без труда это смогу получить. Еще мне нравится, когда все на своих местах и «интерфейс» интуитивно понятен.

Какое место в твоей жизни занимает спа?

Вообще, я в некоторой степени зависим от спа. Больше всего люблю банные дела. Иногда делаю разные уходы по лицу, потому что это важно для моей работы.